Славный текстик мне тут подкинули. О том, почему мы не станем братьями: бравые англо-саксонские ванхелсинги и простые славянские вурдалаки. Мы никогда не поймем их, а они - нас. Мы для них - безусловное зло. Как и они для нас

Лев Прозоров,
НАШ СТАРЫЙ КНЯЗЬАПД: смотрите-ка, оказывается,
еще кое кто думает в том же русле 
АПД-2: потихоньку синтезировался вывод: не хочешь кормить своего упыря - будешь кормить чужого



АПД-3: а темка-то и не думает стухать. Нашел я свой старый стишок, ажно 2009 года, на ту же тему
ГОСПОДАРЬ-ПРЕЗИДЕНТ Был такой господарь-президент крупной компании, подчиненные звали его просто Влад,
Фирма показывала хорошие прибыли, платила налоги и среди персонала был лад,
Ну, не так, чтоб вообще без проблем, но нельзя сказать, что привычный бедлам,
Просто главным активом компании и главной ее бедой был он Сам.
читать дальшеВот господарь выходит из дома, садится в свой Майбах - он всегда у руля,
Он мчится сквозь московские пробки в свой офис - он без работы не может ни дня,
Он все знает заранее, его мысль быстрей, чем ракета,
Но почему тогда люди подальше обходят дверь его кабинета?
Даже на фоне глобального кризиса фирма его процветала,
А это в наш век нестабильности, согласитесь, не так уж и мало,
А ведь пришел сюда господарь, когда контора была почти что банкротом,
И труп предыдущего президента той весною менты извлекли из болота.
Вот господарь входит в ресепшн, здоровается, идет наверх по ступеням,
Все секретарши строят глазки ему в надежде, что он уделит им свое бесценное время,
Хотя от коллег что постарше они смутно когда-то даже вроде слыхали,
Что все его прежние секретарши каким-то таинственным образом исчезали.
Итак, бизнес на взлете, резко вверх пошли прибыли и продажи,
Персонал не остался без хорошей зарплаты и без бонусов к праздникам даже,
Не жизнь пошла - натурально малина, конкуренты отстали,
И донимать ревизиями из налоговой подозрительно перестали.
Вот господарь садится в шикарное кресло в своем кабинете,
Вчера до полуночи был он в Кремле на каком-то идиотском банкете,
А потом он был занят... ну, назовем это в целом делами,
Ну а что за дела это были - уж вы там додумайте сами.
Рвутся фишки наверх, на рынке захвачен гигантский сегмент,
И надежно опутан заправочной сетью без малого весь континент,
Господарь - он стоит как стена, где одна лишь железная дверь,
Конкуренты пытались взломать - но в каком из болот их отыщут теперь?
Вот, господарь решил заказать себе кофе, он жмет на кнопку внутренней связи,
В огромном его кабинете а-ля Людовик Четырнадцатый нет ни пылинки - он не выносит грязи,
Девочка из приемной - вестимо, из новых - несет ему кофе, в глазах ее жуть восхищенья,
А он уже знает, чем он займется нынешней ночью - знакомо ему их глаз выраженье.
Увы, без проблем не живет даже задрипанная урюпинская конура,
В офис центральный в последнее время повадились какие-то потные опера,
Сперва искали того бывшего президента, которого кто-то забросил в болото,
Потом секретарш, сотрудников таможни, конкурентов, еще непонятно кого-то.
Господарь-президент - царь и бог, он все может, все видит, все знает,
По изгибу угла его губ, когда он смеется, брокеры курсы на бирже сверяют,
Он смотрит в глаза этой новенькой и будто зовет - "а поди-ка сюда".
Она замирает в предвкушении чуда и уже заранее говорит ему - "да".
Неуязвим господарь. Опера проводили допросы, все чего-то искали,
Но вдруг резко пошли на попятный и как-то внезапно отстали,
По слухам - со стороны руководства был конкретный наезд на в погонах кого-то,
И излишне ретивые сотрудники органов потеряли свою низкооплачиваемую работу.
Вот господарь к секретарше подходит и как бы ее обнимает,
У девы играет гормон, ей приятно, она, захмелев, обмирает,
Она уже видит его красивое сильное тело в своей постели,
Она предвкушает яхты, брильянты, Сейшелы, дорогие отели...
Только не надо играть в непонятки - все обо всем замечательно знали,
Но время такое, и кризис, семью же ведь надо кормить - потому и молчали.
Когда в стране этой бизнес был честным? Ах бросьте! Утюг вам на пузо и в жопу паяльник,
Все еще помнят про стрелки, разборки и счетчики. Да, и всегда прав начальник.
Вот господарь целует свою новую девочку в шейку, тем самым подразумевая Сейшелов возможность,
Вдруг видит она: на белоснежных манжетах рубашки его возле запонок пятна от крови - какая досадная неосторожность!
Она уже все понимает, но отчего-то не может сбежать - она любуется его волосами.
- А как же те, что здесь работали прежде?
- Они всегда приходили сами.
Время настало такое... Все было непросто... Ты взрывал и тебя подрывали,
Однако же господаря-президента отчего-то пули киллеров вроде не брали,
Железной хваткой держал он бизнес и наварил даже что-то с бюджета,
А усталость в глазах его не замечали даже сотрудники Комитета.
Он говорит ей: "Куда? В ресторан? Что ты любишь - карпаччо, сашими?
Панна-котта, фуа-гра, Мартель? Потом заедем ко мне на машине".
А она уже знает, что тело ее через месяц отыщут менты в подмосковном пруду,
Но смотря ему прямо в глаза, на вопрос "так пойдешь?" отвечает - "пойду".
У господаря не бывало еще проколов - да и это разве прокол?
Через месяц в офис нагрянут менты и снова составят какой-то свой протокол,
Ведь всяк сразу видел, кто стоит перед ним - разумеется, если хотел видеть и не был наивен,
Про Самого говорили, что он абсолютно бесчеловечен, но так абсолютно же эффективен.
А в бухгалтерии под конец дня за чаем дамы напряженно шептали.
Уж всякое они тут за годы работы своей повидали!
Одна особенно нервная уже за ношпой тянет руки к аптечке:
"Шеф на Катю запал - поставить нам что ль за нее в церкви по свечке?"
Вот господарь садится в свой Майбах. Он уже хочет. Он ждет,
Когда эта длинноволосая, что выбрал себе он как жертву, наконец-то придет,
Глаза его покраснели от жажды, но их не видно из-за солнцезащитных очков,
Его выводит из транса стук по ступеням ее золотых каблучков.
Да что вы?! Разве вы не бывали в других таких же конторах? Там те же сидят упыри!
И так же сосут они кровушку нашу, и вдобавок к тому же козлы и хмыри,
Сотрудникам данной компании еще в определенном смысле даже везет:
Вампиры жадны, они только берут, а этот - еще и дает.
Вот она здесь, садится в машину, у нее слишком теплая кожа,
Как будто на тысячу лет с ней себя ощутил он моложе,
Хлопает дверца, мотор, запах каштанов ворвался в окно,
Он всегда предлагает им выбор, но зачем-то они выбирают одно.
Когда-то давно люди верили в разных богов, даже жертвы они приносили богам,
И оттого, что мы думаем, будто это время прошло, хуже может быть только нам,
А божество любое - доброе, злое - будет ох как довольно,
Свежей и юной жертве своей, особенно если она добровольна.
Вот куплена доля в Транснефти. Акцизы, Насдак и Никкей,
Ставки, проценты, трансферты... И на фьючерсном рынке все вроде окей,
За баррель сто тридцать дают, профицит, и тот факт уже не напрягает,
Что платой за всякий успех и прогресс адекватная жертва обычно бывает.
Их приносили во все времена - в Европе и на Кот-д'ивуаре.
Ничего личного, детка. Это бизнес, причем даже не на бульваре.
У тебя слишком теплая кровь, ты даже добра и бескорыстна быть может,
Я мог бы позвать тебя за собой, но думаю - это уже не поможет.
Был такой господарь-президент крупной компании, подчиненные звали его просто Влад,
Фирма была на хорошем счету, хотя все знали прекрасно, что начальник их редкостный гад,
Просто главным активом компании и главной ее бедой был он Сам, без понтов,
Система не работала без него, а он не работал без них, как станок не работает без болтов.
К утру господарь выходит из дома, садится в свой Майбах - он всегда у руля,
Он мчится в свой офис сквозь пробки, двести метров не доезжая Кремля.
На сей раз манжеты чисты. Он врубает мигалку, а в пробках повсюду стоит миллион
Прекрасных и юных созданий, во власти таких же чудовищ, как он.Ну и вишенка
Пишет
n-veter:
05.04.2017 в 12:54
Jager Himmel, собственно, ФМС (земля ей стекловатой) сегодня ровно год как околела по указу Темнейшего.
Но зубов дракона она насадила знатно...

URL комментария
Вампир умирать явно не собирался. Нашпигованный серебряными пулями, мокрый от святой воды, проткнутый осиновыми колышками в шести местах, он ворочался на замшелом надгробии, что-то глухо бормотал и пытался подняться. Оставалось последнее средство: приложенное ко лбу упыря распятие должно было выжечь мозг. Ван Хельсинг брезгливо перевернул порождение тьмы и ткнул в него крестом. Вурдалак неожиданно захихикал и непослушными руками стал отталкивать распятие.
- Этого не может быть! – ошарашенно обронил вслух охотник за вампирами.
- Может, - неожиданно отозвался упырь густым хрипловатым басом. – Крест, я чай, католический?
- Ну…
- Хрен гну, - недружелюбно отозвался вампир. – Нам от энтого щекотка только, да изжога потом. Православные мы, паря.
В доказательство вурдалак распахнул на груди полуистлевший саван. Среди бурой поросли на груди запутался крестик на шнурке, причём явно серебряный. Ван Хельсинг от неожиданности сел на соседнее надгробие. О подобном не говорилось ни в «Некрономиконе», ни в «Молоте ведьм», ни даже в пособии «Исчадия ада и как с ними бороться», изданном в Ватикане четыре столетия назад.
Пока охотник собирался с мыслями, упырь, наконец, сел, трубно высморкался и, покряхтывая, стал вытаскивать из себя колышки. Покончив с последним, он покосился на противника:
- Ладно, сынок, пошутковали и будя. Тебя как звать-то?
- Ван Хельсинг, - машинально откликнулся охотник.
- Ван… Ваня, стало быть. Ну, а я Прохор Петрович, так и зови. Нанятый, что ли, Ванюша?
- Се есть моя святая миссия… - пафосным распевом начал Ван Хельсинг, однако Прохор Петрович иронически хмыкнул и перебил:
- Да ладно те... Миссия-комиссия. Видали мы таких миссионеров. Придёт на погост – нет, чтоб, как люди, поздороваться, спросить как житуха, не надо ли чего… Сразу давай колом тыкать. Всю осину в роще перевели. А подосиновики - они ить без неё не растут. Э-э-эх, охотнички, тяму-то нету… Живой ли, мёртвый, а жить всем надо.
- А… а зачем вам подосиновики? – поинтересовался Ван Хельсинг, не обратив внимания на сомнительную логику вурдалака.
- Известно, зачем: на засолку. В гроб дубовый их ссыпешь, рассолом зальёшь, хренку добавишь – вкуснотишша! На закуску первое дело.
- Так вы же это… - охотнику почему-то стало неловко, - должны… ну… кровь пить.
Прохор Петрович поморщился, как от застарелой зубной боли:
- Да пили раньше некоторые. Потом сели, мозгами раскинули и порешили, что нехорошо это, не по-людски как-то. Вампиризм ведь от чего бывает? Гемодефицит – он, вишь ты, ведёт к белковой недостаточности плазмы и снижает осмотическое давление крови. Смекаешь, Иван?
Ван Хельсинг смутился:
- Видите, ли, я практик. Теоретические изыскания ведутся в лабораториях Ватикана. А мы, охотники, как бы…
- Эх, ты, - разочарованно протянул упырь. – Только и знаете, что бошки рубить, неуки. Хучь «Гринпису» челом бей, чтобы освободили от вашего брата. Всхомянетесь потом, да поздно будет... Ну, ладно, Ванюша, глянулся ты мне. Пойдём-ка в гости: покажу, как живём, кой с кем познакомлю. Авось и поумнеешь…
В глубине старого склепа уютно потрескивал костёр. Несколько упырей в разных стадиях разложения грели корявые ладони с отросшими бурыми ногтями. Прохор Петрович сноровисто накрывал на крышку гроба, заменяющую стол. Появились плошки с солёными грибами, огурцами и капустой, тарелка с толсто нарезанным салом. В середину крышки старый вурдалак торжественно установил огромную бутыль с мутной желтоватой жидкостью и несколько щербатых стаканов. Обернувшись к Ван Хельсингу, сидевшему поодаль, Прохор Петрович по-свойски подмигнул:
- Вот энтим и спасаемся. Самогонка на гематогене, гематуха по-нашему… Пару стопок тяпнешь – и организм нормализуется. А ты: «Кровь пьёте…» Темнота ты, Иван, хучь и с цивилизованной державы. Ну, други, давайте за знакомство! Честь-то какая: с самого Ватикана человек приехал решку нам навести.
Вампиры одобрительно заухмылялись и хлопнули по первой. Ван Хельсингом овладела какая-то странная апатия. Не задумываясь, он выцедил свой стакан. Гематуха немного отдавала железом, горчила, но в целом шла неплохо.
…Через пару часов в склепе воцарилась атмосфера обычной дружеской попойки. Ван Хельсинг уже забыл, когда в последний раз ему было так хорошо. Сквозь полусон до него доносились обрывки вурдалачьих разговоров: «Только выкопался, а он по башке мне осиной – хрясь! Ты чё, грю, больной? Креста на те нету…» - «Видите ли, коллега, здесь мы имеем дело с нарушением терморегуляторной функции крови. Снижение относительной плотности, как показывают исследования…» - «Да пошли, говорю, её ж тока позавчера схоронили, свеженькая. Она при жизни-то всем давала, а щас и вовсе ломаться не будет. Эх, живой, аль нежить – было б кого пежить, уаха-ха-ха!». Из оцепенения охотника вывел дружеский толчок локтем.
- Ты, Ванюша, не спи, разговор есть. – Прохор Петрович вдруг стал необыкновенно деловитым. – Скажи-ка ты мне, сынок, сколько тебе Ватикан платит за нас, страдальцев невинных?
В склепе вдруг стало тихо, вурдалаки прислушивались. Ван Хельсинг долго смотрел в землю, затем виновато сказал:
- По три евро с головы… плюс проезд. Питание и проживание за свой счёт.
- Дёшево цените, - задумчиво сказал Прохор Петрович. – То-то, смотрю, отощал ты, Ваня, да обносился весь. А вот чего бы ты сказал, ежели бы с головы – да по тыще евров ваших. Золотом, а?
Охотник оцепенел. Далеко, на границе сознания промелькнуло аскетическое лицо кардинала Дамиани, приглушённым эхом отозвалось: «Отступник да будет проклят!». Но потом суровый облик растворился в картинах недавнего прошлого. Трансильвания, Париж, Лондон, Прага… Бесконечные схватки, ночёвки в дешёвых мотелях, экономия на еде, ноющие раны… Казначей Фра Лоренцо, отсыпающий скупую плату под бесконечное ворчание о недостаточности фондов и дефиците ватиканского бюджета… Какая-то горячая волна стала подниматься изнутри, докатившись до горла сухим комком. Жар сменился бесшабашной решимостью.
- Может, и сторгуемся, - медленно произнёс Ван Хельсинг. – На кого заказ?
- Вот это по-нашему, по-христиански, - обрадовался вампир. – Тут, Ваня, вишь, какая штука… Сам посуди: существуем мы тут мирно, никого не трогаем. А вот, поди ж ты, взялись подсылать к нам таких, как ты, убойцев. То из Рима, то своя Патриархия наймёт, то сами по себе прут невесть откуда. Начитаются, понимаешь ли, Стокера… Вот мы тут и порешили, стало быть, принять энти, как их… превентивные меры, ага. Золотишко имеется: мы клады в купальскую ночь видим. Ну, и разведка поставлена, сам понимаешь. Слухом земля полнится – вот, свои через землю и передают. Короче, делаю тебе от всего нашего обчества, значить, оферту…
Над сельским кладбищем где-то в Калужской глубинке медленно поднималось солнце. Ван Хельсинг шёл по колено в росистой траве и улыбался. На груди пригрелась фляга, от души наполненная гематухой. В левом кармане побрякивал увесистый мешочек с золотом, выданный Прохором Петровичем в качестве аванса. В правом кармане лежала свёрнутая бумага со словесными портретами Блейда, Баффи и Сета Гекко. Жизнь снова обретала смысл…
© — Lexеич , 10.07.2008
А мне нра. Потому что это был не путешественник, а агент влияния
Мы за своих родных вурдалаков порвем есличо!
До сих пор кажется, что родноверство это типа веганства.наши героические разведчики против их подлых шпионов, ага. Но тут никакой идеологии, голое "родина там, где
жопа в теплеурожай, все тихо-спокойно, разбойники не трогают". А что жрут регулярно кого-то из семьи, ну "так исторически сложилось". Стокгольмский синдром своего рода.ЗЫЖ в тему:
Ну вот селяне и обеспечили прокормом князя за счет НКО с иностранным участием
А ты опять недоволен
Если же отрешиться от фанткомпонента, то жертвы Каддафи - это такая капля в море по сравнению с жертвами избавления Ливии от тирании, что об этом как-то даже говорить неудобно. Стокгольмский синдром - он не у поклонников Караджича, он у тех жителей Сербии, которые кричит "Да здравствует НАТО!", хотя это НАТО не так давно сбрасывало им бомбы на голову.
Хорошее обоснование, чтобы любого не приглянувшегося чувака прикончить. Кто не нравится, тот агент, масон, коммунист, недобитая контра и др. А когда такое делают с тобой, сразу вопрос: "А нас за шо?"
Но если хоцца про Дракона против реальных западных агентов вливания, так вот тут вполне.
ЛАНЦЕЛОТ: А вообще-то потребуется массовая дедраконизация. Работа предстоит мелкая. Хуже вышивания. В каждом из них придется убить дракона. В смысле, выкорчевать тоталитарные комплексы, ксенофобию, латентный фашизм, и всё такое прочее.
ДРАКОН: А им будет больно?
ЛАНЦЕЛОТ: Я же сказал, придется повозиться. Легко не будет, это уж точно. Зато потом они станут полноценными членами демократического общества. Ну не они, так их дети. Или внуки. Или правнуки. Или ещё как-нибудь. Но, вообще-то, я не вижу здесь проблемы. Человеческие души, любезный, очень живучи. Разрубишь тело пополам - человек околеет. А душу разорвешь - станет послушней, и только. Так что мы всегда добиваемся своего. Это небольшая цена за приход прогресса и цивилизации.
ДРАКОН: Хм... Всё хочу спросить: а тебе самому-то не противно?
ЛАНЦЕЛОТ: Кстати, с какой радости ты вообще так заботишься о человечках? В конце концов, это не твой народ. Я не расист, но ты же понимаешь, что люди - дерьмо. Зачем тебе с ними возиться?
ДРАКОН: Я тоже не очень хороший парень. Просто мне противно смотреть на бессмысленные и бесполезные страдания. И я постарался сделать так, чтобы их не было хотя бы там, где живу я... Люди дерьмо, ты прав. Но они всё-таки не заслужили того ада, что вы называете "прогрессом" и "цивилизацией". В моём королевстве можно было жить, не будучи дерьмом. И при этом не быть нищим, убогим, и всеми презираемым. Это немного. Но это лучше, чем ничего.
ЛАНЦЕЛОТ: Ха! Да у тебя мессианские комплексы! Ты что о себе вообразил? Что ты тут построил рай на земле? А ты спрашивал своих подданных, хотят ли они жить в такой благодати?
ДРАКОН: А в чём проблема? Границы открыты, уезжай - не хочу. Но сюда по большей части въезжают, а не выезжают. Как твой знакомый кот, например.
ЛАНЦЕЛОТ: В таком случае тебя действительно есть за что убивать.
ДРАКОН: За что же?
ЛАНЦЕЛОТ: Ты подаёшь дурной пример.
ДРАКОН: Чем же он дурен?
ЛАНЦЕЛОТ: Скажу тебе, как профессиональный герой. Люди должны быть уверены, что они живут при самых лучших порядках на свете, и не мечтать ни о чём другом. Никакие эксперименты в этой области не позволительны. За этим следим мы, профессиональные герои, прогрессоры, сеятели добра и света. И если бы не мы...
ДРАКОН: ...то они могли бы устроиться как-нибудь поудобнее?
ЛАНЦЕЛОТ: Даже если и так! Существующий порядок вещей хорош уже тем, что в него много инвестировано. На его создание и поддержание ушло столько сил и средств, что даже страшно подумать. Теперь мы уже не можем позволить себе сворачивать с накатанного пути и искать другие варианты. Может, они и лучше. Но теперь уже всё, поезд ушёл, флажок упал. Поэтому твоя консервативная утопия должна быть разрушена. Карфаго деленда эст. Понятно? Ну а теперь, извини уж, я тебя шлёпну. (поднимает автомат, целится)
ДРАКОН: Последний вопрос. Это ты всё сам придумал? Насчёт прогресса, цивилизации, и всего такого прочего?
ЛАНЦЕЛОТ (поводя стволом автомата): Меня так учили.
ДРАКОН: Всех учили. Но зачем ты оказался первым учеником, скотина такая?
Внезапно выдыхает в лицо Ланцелоту струю пламени. Тот с тихим шипением превращается в кучку пепла
haritonov.kulichki.net/stories/dragon21.html
В данном случае - и вправду контра
А когда такое делают с тобой, сразу вопрос: "А нас за шо?"
Ну вот когда Дракула мочат в Лондоне, вопросов как-то не особо возникает, он к ним приперся, а не они к нему. А вот когда действие переносится в Трансильванию - тут уже дело по-другому обстоит, с точностью до наоборот. Селяне-то засланца где поймали? Уж всяко не в Бриташке, а в своих собственных угодьях. Так что...
Но если хоцца про Дракона против реальных западных агентов вливания, так вот тут вполне.
Суперский текстик!
Где в тексте обозначены его зловредные намерения?
Суперский текстик!
Всё прочёл?
5-Й ГОСПОДИН (решительно приступая): Добровольцы прибыли.
ЛАНЦЕЛОТ: Откуда?
5-Й ГОСПОДИН: Сейчас скажу (перелистывает какие-то бумаги): Вот. Корпус Мира. Антидиффамационная Лига...
ЛАНЦЕЛОТ: Эти-то тут зачем? Они же занимаются только еврейскими делами?
5-Й ГОСПОДИН: Вот именно.
ЛАНЦЕЛОТ: (крайне обеспокоенно): Что, дракон - еврей?! Чёрт, надо было выяснить заранее... Могут быть неприятности.
5-Й ГОСПОДИН: Не беспокойтесь, эти ребята уже всё проверили. Дракон по крови, кажется, гунн. Это что-то вроде русских. Можете его хоть в соломку нарезать, никто и не пикнет.
ЛАНЦЕЛОТ: А что тогда здесь делает Лига?
5-Й ГОСПОДИН: Собираются принять участие в битве. Они раскопали сведения, что дракон принимал участие в Холокосте.
ЛАНЦЕЛОТ: Но он же вроде бы только цыган... того?
5-Й ГОСПОДИН: Как бы да. Просто вместе с цыганами попался один скупщик краденого...
Да везде! Приехал черти откуда, незнамо кто - и покушается на основы конституционного строя. Кхе. Куда уж вредоноснее.
Всё прочёл?
Не все
ЛАНЦЕЛОТ: А вы кто, простите?
ПАРЕНЬ В КАМУФЛЯЖЕ: Я танкист!
ЛАНЦЕЛОТ: Какой ещё танкист?!
ПАРЕНЬ В КАМУФЛЯЖЕ: Иван меня зовут.
ЛАНЦЕЛОТ (заинтересованно): Вы, случаем, не мой коллега Ivan aka “Stupid”?
ИВАН: Вы только не подумайте, что я русский. Я доброволец из Болгарии.
ЛАНЦЕЛОТ: Это ещё что за сказочное королевство?
ИВАН (обиженно): Королевство как королевство, совсем даже не сказочное.
ЛАНЦЕЛОТ (вежливо): Да-да-да, я что-то припоминаю. Болгария - это ведь бывшая советская республика Казакстан? Поздравляю вас с независимостью, вы храбро сражались с советской оккупацией...
ИВАН: Да я не про то, шеф! Слышь, они тебя подставляют! Я, значит, в танк залезаю, а эти уроды (показывает на 1-го Господина) вместо всей цифири на приборах намалевали какую-то свою закозюльку! И на экранах тоже!
1-Й ГОСПОДИН: Мы подписали контракт о размещении логотипа "Майкрософт" на всех частях вашего вооружения. В том числе и на приборных досках.
ИВАН: Уроды! Как мне воевать прикажете?
1-Й ГОСПОДИН (плотоядно): Нарушение условий контракта влечёт за собой существенные неустойки...
ЛАНЦЕЛОТ (решительно): Вот что. Контракт я нарушать не буду. Хрен вам, неустойки ещё платить. А ты, Иван, повоюй как-нибудь... на глазок, понимаешь?
ИВАН: Да я же в танке! В танке!
ЛАНЦЕЛОТ: Я вижу, ты парень толковый. Справишься как-нибудь.
ИВАН: А стрелять как?
ЛАНЦЕЛОТ: Э-э-э... На звук!
ИВАН: На какой ещё звук?
ЛАНЦЕЛОТ: Ну, наверное, дракон будет рычать, или ещё как-нибудь... Слушай, ну ты сам сообразишь. Что, в первый раз в танке, что-ли?
ИВАН (расстроенно): Я-то думал, хоть тут будет порядок...
ЛАНЦЕЛОТ: Победим дракона, будет порядок. Выступишь перед сиэнэнщиками, то-сё... Мы тебе всё сделаем. Только попади в дракона, и весь мир твой.
ИВАН: Ну ладно... Как-нибудь...
Лезет в открытый люк танка.
ЛАНЦЕЛОТ: Какие всё-таки тупые уроды эти восточноевропейцы.
Найди время - прочти.
ЭЛЬЗА: А если вернётся дракон?
ШАРЛЕМАНЬ: Он не вернётся.
ЭЛЬЗА: Почему?
ШАРЛЕМАНЬ: А зачем? Я хорошо знал господина дракона - всё-таки я был его архивариусом. Он не фанатик и не гуманист. Он просто свил себе уютное гнездо. Так получилось, что рядом с ним жили мы. И он облагодетельствовал нас - глупых, подлых, несчастных. И хорошо с нами обращался. Теперь он совьёт гнездо в другом месте, куда ещё не добрались эти, с танками и микрофонами. Вообще говоря, люди не имеют права править людьми. В этом есть что-то противоестественное. Людьми должны править драконы...
Да везде! Приехал черти откуда, незнамо кто - и покушается на основы конституционного строя. Кхе. Куда уж вредоноснее
Покушение-то где?
А что - его ждать надо?
Ты написал "покушается на основы конституционного строя". В настоящем времени. Где это в тексте?
???
В каком это настоящем времени, если речь изначально идет о времени, в котором разворачивается действие рассказа?
Во времени действия рассказа. Где там хоть одна строчка, свидетельствующая о том, что он затевает что-то зловредное?
Ты еще скажи - еще конституции не было в те поры
При чём тут конституция? Есть текст рассказа. Есть его персонаж. Ты заявляешь, что он приехал вредить. Я перечитал текст и не вижу в каком абзаце и прошу показать. В пьесе которую я цитировал - это видно. В твоей "Стране крепостей" тоже. А тут где?
-Пан...э-э-э, газда Стахор, а что Вы думаете про вашего князя?
Хотел я ему сказать в ответ, что думаю про тех, кто такие вопросы задает. Да гостя, особливо чужака бестолкового, обижать грех. Ведь додуматься ж надо - он бы еще у моих правнучат спрашивать удумал, чего те, малые, про меня понимают.
-Кмету, - говорю, - великий грех на пана жаловаться, а нам на его светлость и вовсе жаловаться нечего. Хороший хозяин наш старый князь, дай пан Бог всякому такого. Никакой обиды от него не видывали. С охотой по полям не ездит, как про иных панов слыхать. Девок и сам не портит, и пахолков своих держит строго - опять же иным не в пример. Коли какой девку спортит, да про то до пана князя дойдет - беспременно на той девке женит, и со двора своего отошлет. Разве, было дело, оставил - так там девка сама князю в ножки пала, повинилась, что сперва по любу все было, только она после перепугалась да крик подняла. На свадьбы заезжает, а невест к себе в постель не тащит - и такое, слыхали, бывает. Непременно молодым по монетке подарит, да хоть бы раз серебро - все золото! И такой вежливый, такой добрый пан наш старый князь - встанет, бывало, у порога, и покуда его с поклоном не пригласят, не входит - будто не на своей земле, или мы, прости пане Боже, такие ж ясновельможные паны, как его светлость!
Англичанин все слушает меня, да кивает в обнимку с кружкой пивной.
-Скажите, - говорит, - пан... э-э... газда Стахор, а не пропадают ли у вас люди в округе? Дети, девушки.
Вздохнул я тяжелехонько - эк же метает паночка. То одно ему, то другое.
-Бывает, - говорю, - и такое. Редкий месяц кто в лесу не сгинет, да только что ж тут попишешь - дрягва она дрягва и есть, не кумова хата, чай...
-И вы довольны вашим князем...
Снова здорова, как москали говорят...
-А чего ж недовольными быть? Ни засух при нем не упомню, ни чтоб неурожай - все из земли так и прет, чего не ткни. Хвори тоже наш край миновали. От пришлых, опять же, обид нет. Да чего пришлые - было дело, по молодости еще, ездил в город, коней покупать. Ну, подстерегли за Глыбочицами лайдаки какие-то... думал, все, смерть пришла, молодуху свою, Марыльку, вдовой на сносях оставлю. А только сказал, чей буду - так чуть шапки передо мной не сняли. Чего ж после такого на его светлость жаловаться?
-That's incredible... - паночек стонет. - Невероятно... в этих дурацких книжках крестьяне трясутся от страха и ненависти и готовы с дрекольем и факелами идти на логово чудовища за первым, кто позовет...
-Про какое чудовище пан толковать изволит? - Стаська влезла.
(с)
На фоне того, что это сомнительный иностранец... Все понятно
А в "Стране крепостей" вообще-то про другое
Ага. То есть когда я в 2002 году спрашивал у приписанного к нам водителя в Рязани: "Как вам ваш губернатор?", я лелеял злодейские замыслы против товарища Любимова.
Бывает и покруче
Ня! Но в пестне таки реальный шпион.
И в рассказе тож
Ни одна строчка этого не подтверждает. Вопрос "что Вы думаете про вашего князя?", как и мой "Что вы думаете про вашего губернатора?" не является шпионским.
Где в тексте про цветные революции? Тут тоже про них нет.
ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9B%D0%B0%D0%BD%D1%81%...
Это не тот Ланселот, который у Шварца "профессиональный драконоборец"